"Литрес" снял с продажи тысячи книг из-за нового закона

С марта 2026 года в России начнут действовать новые требования о запрете пропаганды запрещённых веществ, под которые попадает и книжный рынок. По сути, участники отрасли уже живут по этим правилам: крупнейшие игроки заранее чистят каталоги от всего, что может вызвать вопросы у регуляторов.

Генеральный директор группы компаний «Литрес» Сергей Анурьев говорит, что главный удар рынок получил ещё до вступления закона в силу — от вынужденного снятия книг с продажи.

По его словам, только на платформах ГК «Литрес» сейчас фактически заблокированы тысячи произведений.

«Мы сняли с продажи около 4,5 тысяч книг, поскольку у издательств есть сомнения с точки зрения того, что там и как упоминается и как следует промаркировать этот контент.

А так у нас сейчас промаркировано около 400 книг».

В компании признают: сомнения и страх ошибок приводят к превентивной зачистке, гораздо более масштабной, чем формальная маркировка.

Анурьев считает, что проблема в самой конструкции будущего закона: «Однако закон в текущей редакции настолько жесткий, что, на мой взгляд, никакая маркировка использоваться не будет, просто все книги, по которым будут подозрения у издательств и площадок, будут сняты».

Возможные штрафы за пропаганду наркотиков он ожидает скорее как исключение, но признаёт, что отрасль уже заплатила свою цену: «У нас было снято с продажи много книг, которые напрямую никак и не нарушают закон, просто из-за осторожности издателей или страха авторов. Это самый главный наш штраф».

Чтобы не нарушать новые требования, «Литрес» усилил модерацию и делает ставку на искусственный интеллект.

Весь контент, который загружается на платформы группы, проходит проверку, подкасты после последних изменений тоже поставлены «на мониторинг».

ИИ, по словам Анурьева, помогает отслеживать соответствие новым инициативам, но не делает систему идеальной.

Гендиректор «Эксмо» Евгений Капьев уже жаловался на то, что алгоритмы в процессе тестирования иногда превращают любое упоминание пива в «наркотик».

Анурьев подтверждает эти проблемы: «Не только пиво как наркотик, он и главную героиню маркирует как распространительницу героина. Он также не отличает всякие сокращения, жаргонизмы».

При этом он объясняет, зачем такой инструмент всё равно нужен: «Однако для этого ИИ и нужен: LLM-модель обращает внимание, что в фрагменте текста слишком часто упоминаются термины, которые близки в своем понимании к наркотикам».

Управляя рисками, компания уже отказывается от целых форматов.

«Источники риска известны.

Они оценены с точки зрения вероятности возникновения риска и сопоставляются с выгодами, которые мы получаем. В том числе поэтому мы остановили выкладку подкастов: выгоды там никакой, а риск огромный», — говорит Анурьев.

Он признаёт, что «ограничений в последние годы стало очень много».

Это усложняет публикацию новых книг и требует дополнительных затрат при переводе произведений, которые писались до появления нынешних запретов. Но самое болезненное, по его словам, — то, что «выключаются целые сегменты книг, которые были изданы до этого: они становятся недоступны в магазинах, сервисах, библиотеках».

На этом фоне особенно заметен разрыв между легальными платформами и пиратами.

«У пиратов все это продолжает быть доступным. То есть мы условно чистим легальное поле, а в нелегальном виде доступны и книги иноагентов, и прочий контент, ограниченный для легального распространения. Это не создает позитивной повестки для легальных сервисов», — констатирует Анурьев.

В долгосрочной перспективе, по его оценке, эффект неоднозначен: с одной стороны, жёсткие рамки в какой-то степени стимулируют авторов искать новые способы высказывания, с другой — сдерживают творчество и охлаждают желание издательств рисковать.