Кэт Стивенс рассказал о запрете на въезд в США и своём пути к исламу
- Администратор
- 27 окт.
- 2 мин. чтения
Для человека, проповедующего мир, Кэт Стивенс — ныне Юсуф Ислам — странным образом нередко оказывается в центре скандалов. Сейчас 77-летний музыкант должен был выступать в США, но ему не выдали визу.
«Это немного зловеще, — говорит он с улыбкой — Теперь это точно не ошибка в написании фамилии».
В 2004 году его уже не впустили в Америку: тогда певца внесли в список No Fly List.
«Отличная победа в войне с терроризмом, — шутил Джон Стюарт. — Мы наконец поймали автора Peace Train.»
Позже, после вмешательства офиса сенатора Хиллари Клинтон и бесед с агентами ФБР, Юсуф снова получил разрешение на въезд, но, по его словам, администрация Дональда Трампа закрыла двери вновь.
«Это политика, — пожимает плечами он. — Меня сделали примером».
Юсуф говорит спокойно: «Есть здравомыслящие люди, которые стараются вернуть норму. Поклонники ждут, когда я снова приеду и спою. Всё ведь просто».
Скандалы сопровождают его давно. После перехода в ислам в конце 1970-х он распродал гитары, занялся благотворительностью и больше двадцати лет не выступал.
«Я был слишком прямым, говорил от сердца — и это сделало меня мишенью», — вспоминает он.
В 1989 году его обвинили в поддержке фетвы против Салмана Рушди.
«Это была ранняя форма cancel culture, опасное убийство личности», — говорит музыкант.
В новой автобиографии Cat on the Road to Findout он рассказывает, как рос над родительским кафе в Вест-Энде, сочинял первые хиты (Matthew and Son, The First Cut Is the Deepest, I Love My Dog), жил без оглядки — вечеринки, алкоголь, наркотики.
«Я не стыжусь того времени, — пишет он. — Шестидесятые открыли дверь к музыке и приключениям».
К девятнадцати годам успех прошёл, деньги закончились, и он подхватил туберкулёз.
Болезнь заставила задуматься о жизни и вере. Так родились Wild World, Peace Train и Father and Son.
«Слава может просветить, — говорит Юсуф. — Она помогает увидеть потолок. Но потом спрашиваешь себя — а что дальше?»
Сейчас он вспоминает прошлое с миром и улыбкой.
Некоторые ранние песни, вроде I’m Gonna Get Me a Gun, он считает ошибкой и направляет их гонорары мусульманским благотворительным фондам.
«Ты продолжаешь учиться, — говорит он. — Главное — не терять свой компас».
